© И.Н.Гансвинд
Джулиус Томас Фрейзер: в этом (1993) году ему исполнилось 70 лет, из них 30 он занимается проблемой времени. Автор четырех книг:"Генезис и эволюция времени: критика интерпретаций в физике", "Время как конфликт", "Время, знакомый незнакомец", "О времени, страсти и знании". Название последней из них отражает первостепенное значение проблемы времени для интеллектуальной и эмоциональной деятельности людей. Эта книга большого объема (542 страницы) представляет собой энциклопедический обзор исследований по проблеме времени, только ссылки занимают около 80 страниц. Наряду с именами философов, представителей естественных и гуманитарных наук в авторском индексе можно найти имена поэтов (Бодлер, Блейк, Кольридж, Саути, Йейтс, Мильтон, Поуп, Гете, Уолт Уитмен, Элиот), драматургов (Аристофан, Эврипид, Шекспир, Ибсен, Бекетт, Ионеско), романистов - классиков (Диккенс,Сервантес,Достоевский,Лев Толстой, Дефо, Рабле, Флобер, Томас Манн, Троллоп, Свифт, Томас Гарди), и современников (Антони Берджес, Джозеф Конрад, Дюренматт, Грем Грин, Герман Гессе, Марсель Пруст, Ален Роб-Грийе, Воннегут, Артур Кларк), художников. Среди этих имен можно встретить имя Марселя Дюшана, одного из отцов сюрреализма.
Фрейзер известен также как издатель коллективного труда, содержащего теоретические и эмпирические материалы междисциплинарных исследований "Голоса Времени", выдержавшего 2 издания (1966 и 1981 г.г.) и шеститомной серии "Изучение времени",выходящей с 1972 г.
В различных университетах и колледжах США Фрейзером прочитан ряд курсов по проблемам времени. Интересно, что Фрейзер к тому же изобретатель. Мне известны два его патента: "Магнитный резонансный гироскоп и датчик направления" и "Датчик направления". Оба патента относятся к 1963 г., и представляют собой устройства, полезные в системе управления ориентацией космических летательных аппаратов с магнитно-силовыми исполнительными органами в системах космической навигации.
Вместе с Уитроу и Ватанабе Фрейзер в 1966 г. основал Международное общество изучения времени. Оно не ставит целью разработку универсальной теории времени. Скорее концепция времени рассматривается как средство для наведения мостов между различными подходами к объективной реальности.
В своих книгах Фрейзер исповедует существенно междисциплинарный подход к проблеме времени. Я уже говорил об этом, цитируя авторский индекс к его самой фундаментальной книге "Of Time, Passion and Knowledge".
Коварство междисциплинарной формы изложения заключается в том, что читателю легко попасть в ловушку противоречий, которые при более внимательном рассмотрении таковыми не оказываются.
Автор порой не фиксирует в явном виде те логически необходимые предпосылки, которыми он руководствуется в своих рассуждениях. Но,кроме таких вопросов, как "А это откуда?" и "Почему?" возникают и те хорошие вопросы, по числу которых Олвин Тоффлер в предисловии к книге И.Пригожина "Порядок из хаоса" предлагает оценивать качество книги. По этому критерию оценка книг Фрейзера самая высокая. Книги эти ориентированы на поиск, на постановку новых проблем.
Фрейзеру удалось построить внутренне согласованную теорию, в основе которой лежит множество разных путей, охватывающих как гуманитарные представления, так и естественнонаучное понимание природы времени. Принцип, который позволил объединить все это - учение о видоспецифических мирах, разработанное биологом Якобом фон Икскюлем более полувека тому назад. Подробнее об этом речь пойдет дальше.
Книга "Of Time, Passion and Knowledge", на материале которой я в основном построил предлагаемый доклад, открывается очерком истории философии времени от Гомера до Гегеля. Фрейзер выделяет два полярных подхода в истории мысли о времени. Одна из них выражает тенденцию рассматривать материю и пространство как онтологически предшествующие процессу и функции и содержит в себе принцип существующего, неизменности, лежащей в основе бытия. Взгляды на мир сторонников другого подхода, опираются на принципы становления,чистой изменчивости: они имеют тенденцию рассматривать процесс и функцию как более фундаментальные, онтологически предшествующие материи и пространству. Но существующее и возникающее - это две взаимоисключающие конценции. В мире чистого постоянства все предсказуемо, по меньшей мере, в принципе, а в мире изменчивости, становления нет места законоположенности. Можно найти ряд оппозиций, содержащих взаимно исключающие моменты.Рассмотрим,вслед за Фрейзером, например,диаду "до-после" и триаду "будущее-прошлое- настоящее". Мир нашего опыта характеризуется триадой, это мир изменений. Диада "до-после" не предполагает статичности мира, но и не может вместить становления, поэтому не имеет настоящего, в котором вещь или условие может появиться или исчезнуть, такой мир можно назвать миром преемственности. Мы видели это на примере стратиграфии (доклад А.В.Гоманькова). Временная диада предполагает существующее, триада - возникающее. В них можно узнать А-ряды и В-ряды Мак-Таггарта, о которых говорил в своем докладе Анисов.
В этих и других оппозициях, связанных с временем, отражены два аспекта: перманентность, законоположенность и креативность. История философии не выдвигает убедительных доводов, в пользу того, что лишь одну из них надлежит отнести к темпоральности в ущерб другой.По-видимому следует считать,что время характеризуется ими обеими. Но тогда идея времени становится парадоксальной, внутренне противоречивой. На самом деле, однако, наш опыт относительно времени включает и существующее и возникающее в их непроблематичном единстве. В чем же тогда источники трудностей на пути придания идее времени непротиворечивого статуса, который соотвествтвовал бы нашему экзистенциальному ее осознанию?
Во-первых, разделение событий на необходимые и чисто случайные оправдано лишь полезностью для анализа.Каждая из этих характеристик событий может быть получена лишь путем пренебрежения явлениями, рассматриваемыми как несущественные в свете редукции. В одном случае редукция устраняет все,что не является закономерным или, в пределе, формализуемым математически, а в другом - все, что предсказуемо хотя бы в принципе. Очевидно, природа мира такова,что такая редукция всегда неполна и нельзя дать вполне убедительного примера, иллюстрирующего лишь существующее или исключительно возникающее.
Во-вторых, законы формальной логики заставляют нас рассматривать существующее и возникающее или, в более общем плане, номотетическое и креативное как несовместимые. Лейбниц полагал, что закон противоречия вместе с законом тождества достаточны для доказательства всех истин, не зависящих от опыта, какими считаются математические или логические уверждения. Если Лейбниц прав и если идея времени отказывается подчиняться закону противоречия, то мы должны прийти к выводу, что время не является независимым от опыта. В таком случае спор Гераклита и Парменида вечен и его нельзя даже правильно понять, если не учитывать условий, лежащих глубоко в природе человека и, возможно, этого мира в целом,которые выдвинули опыт относительно времени на первое место.
Фрейзер принимает в качестве постулата, что источники овременности мира содержатся не в самих по себе существующем и возникающем (равно как и не в номотетичности или креативности как аспектах природы), не в единстве соответственных противоположностей, но скорее в их конфликтующей разделенности. Он считает также, что темпоральность вмещает множество конфликтов между номотетичностью и креативностью как аспектами нашего мира,и частью этих конфликтов является опыт человека относительно времени. Он относит эти конфликты к универсальному условию - к напряженности бытия. Здесь уместно вспомнить Плотина с его трактовкой души как движения, отличающегося от ума (в смысле платоновского мира идей) и эйдоса временностью и конкретной напряженностью бытия. В интепретации напряженности бытия Фрейзер ближе к Кьеркегору и Хайдеггеру, чем к Плотину. Кьеркегор первым выделил опыт напряженного экзистенциального состояния как характерное свойство самости, уникальности в природе человека. Речь идет об экзистенциальном страхе, не боязни чего-то определенного, но неизбывной тревоге, лежащей в основе человеческого существования с тех пор как человек осознал себя человеком. По Хайдеггеру жизнь человека оттого, что он в силах принять свою смертность, "способен" к смерти, перестает быть голой биологией и открывается для биографии истории. Однако в отличие от экзистенциалистов, например, от Ясперса, Фрейзер не считает попытки рационального познания мира безнадежными. Приписывая экзистенциальному напряженному состоянию онтологический статус и только ему, а не полярным противоположностям, свойственным природе времени, и мысля человека как продукт эволюции одним из членов неопределенной и открытой цепи существ, он отводит место экзистенциальному ужасу в схеме более обобщенных напряженных состояний как чему-то характерному и соотнесенному с уровнем сложности, свойственным человеку.
Исходным пунктом анализа при построении теории времени у Фрейзера является исследование элементарных явлений восприятия. Это представляется вполне оправданным в свете антропологического принципа. Человек мог появится лишь в определенной Вселенной, поэтому через человека мы можем многое узнать о Вселенной. Соответственно исследование специфики наших восприятий времени существенно обогатит наши знания о времени. Фрейзер подчеркивает активную роль воспринимающего. Как здесь сказал бы Мамардашвили : "Человек есть не факт, а акт". В обычном употреблении слово "восприятие" относят к чувственно ориентированному познанию изменения или неизменности "Я" или окружающей среды. Считается, что отвечают за это познание внутренние события в сенсорной системе. Однако по главному закону филогенеза психическая структура, как сформулировал К.Юнг, - в точности так же, как и аналитическая, должна нести не себе метки пройденных прародителями ступеней развития. Так умственные способности человека демонстрируют как филогенетически новые, так и филогенетически древние функции, сформировавшиеся эволюционно. (На этом строится учение Фрейда). Разделить же подобные функции в регрессивном плане, в попятном движении к истокам, отмечая те составляющие, которые представляют в различных и изменяющихся формах аспекты более ранних и простых (как филогенетически, так и онтилогически) Я, либо невозможно, либо чрезвычайно трудно для человека по причинам, обусловленным, как считает Фрейзер, направленностью эволюции.
Эти соображения настоятельно подталкивают к тому, чтобы мы различали миры восприятия. Якоб фон Икскюлль первым обратил внимание на необходимость учитывать неуниверсальность окружающей среды. Все животные одинаково хорошо приспособлены к своей среде. Согласно Икскюллю для каждого животного воспринимаемый им мир определяется потенциальными функциями совокупности его рецепторов и аффекторов. Рецепторы определяют мир всех возможных стимулов, которые которые животные этого вида может испытать, Икскюлль называет его Merkwelt, т.е. мир сигналов данного животного. Сумма всех возможных откликов со стороны аффекторов животного образует его Wirkwelt, или мир возможных действий. Динамическое сочетание этих двух миров образует Umwelt животного, его особый мир.
Фрейзер подверг анализу идею Икскюлля о видоспецифичных мирах, первоначально ограниченную биологией, выявил ее широкие потенциальные возможности и обобщил ее, распространив на многие уровни действительности и области знаний. Например, он предлагает связывать с каждым сенсорным органом соответствующие нервные и мозговые структуры и считать, что каждая такая совокупность имеет свой Umwelt. Это позволяет искать темпоральные особенности таких сенсорных специфичных миров. Из идеи Икскюлля, кроме того, следует, "что создания с различающейся психобиологической организацией ( и различные ощущения одного и того же создания) могут быть в конечном счете поняты как охватывающие реальность дифференцированно...
Внешняя реальность не предстанет тогда как огромный запас хорошо определенной информации, с которой индивид может оперировать подобно студенту, изучающему язык и отыскивающему слова в словаре. Вместо этого она будет вмещать деятельные акты, однородность которых для каждого вида гарантирована психобиологической однородностью принадлежащих к данному виду. Таким образом, мир как восприятие приобретает онтологический статус и эпистемологическую наглядность. Для Канта вещь в себе мыслима как непознаваемая, но существующая тем не менее независимо от воспринимающего. С развиваемой здесь точки зрения конечная реальность релятивна по отношению к воспринимающему".
В восприятиии времени человеком Фрейзер выделяет две моды. К классу "перцепции времени" он относит сенсорные и моторные навыки, относящиеся к кратким временным интервалам. Под "чувством времени" Фрейзер понимает соответствующие аспекты тех поведенческих функций, в которых главную роль играет трансформация опыта в символы, как например, горизонты будущего и прошлого, выраженные в предвидении и памяти,тождество личности, язык и структурирование времени обществом. Две эти психологические моды часто переходят одна в другую и четкую границу между ними провести трудно. Однако такое различение имеет полезный практический смысл подобно выделенным Шекспиром семи возрастам человека, их психологическую интерпретацию дал в своем докладе Б.И.Цуканов.
Построение того, что Фрейзер называет психологическим настоящим человека, он начинает с анализа слухового восприятия одновременности, неявно присоединяясь к точке зрения И.М.Сеченова, считавшего, что "слух есть анализатор времени". Два звуковых сигнала, разделенные интервалом, не превышающем примерно 2 мс, имеют тенденцию сливаться в восприятиии в один единственный звук. Если этот интервал превышает 2 мс, сигналы воспринимаются большинством испытуемых раздельно, но такое разделение еще не позволяет определить, какой из них пришел раньше. Подобные тесты, выполненные для визуальных и тактильных раздражителей, показывают, что и здесь существуют определенные пороги чувствительности, характеризующие возможность различения и находящиеся в некоторой зависимости от других органов чувств. Интервал примерно в (20-50) мс обычно дает возможность испытуемому установить, какой сигнал пришел раньше. Если перейти от различения двух сигналов к чистой длительности, можно задаться вопросом, существует ли наименьшая величина воспринимаемой длительности.
Фрейзер ссылается на работы Роберта Эфрона,который установил, что такая величина существует и сформулировал свои выводы в форме двух утверждений:
1. Длительность восприятия стимулов равна длительности их действия при условии, что стимул продолжительнее некоторой критической величины.
2. Если действие стимула короче критической величины, длительность его восприятия постоянна.
Для визуальных раздражителей критическая величина составляет около 130 мс и зависит от физических характеристик стимула. Таким образом, это нижний предел идентификации стимула, когда он оценивается как имеющий данную длительность или как более длительный. Хотя нейрологические процессы, стоящие за этой величиной, не ясны, она, по-видимому, характеризует кратчайшее физиологическое время обработки сигнала. Если это так, то нельзя, даже теоретически, ожидать каких-либо актов деятельности, отмеченных печатью "Я" на интервалах более коротких,чем этот предел,который Фрейзер называет ФИЗИОЛОГИЧЕСКИМ НАСТОЯЩИМ человека. С нижних пределов восприятия он начинает строить иерархию уровней темпоральности. Периоды, не превышающие 2 мс рассматриваются им (с оговорками) как АТЕМПОРАЛЬНЫЕ. Как иначе описать Umwelt, в котором временное разделение событий невозможно?
Периоды длительностью (20-50) мс (опять же при определенных условиях) могут вмещать события, которые поддаются счету, но их невозможно расположить в каком-то временном порядке. Фрейзер называет такие события ПРОТОТЕМПОРАЛЬНЫМИ. Периоды длительностью примерно до 130 мс характеризуются темпоральностью до/после, но без будущего, прошлого и настоящего, т.к. физиологическое настоящее не столь длительно, чтобы можно было установить осознанное настоящее. Это положение обладает до некоторой степени удивительными логическими свойствами. А именно, до тех пор, пока нельзя поместить событие "после" в будущее, а событие "до" в прошлое,можно сказать, что они связаны чистой преемственностью, а предпочтительное направление, связывающее будущее и прошлое отсутствует. Это чисто диадная форма темпоральности, форма чистой асимметрии. Такую темпоральность Фрейзер называет ЭОТЕМПОРАЛЬНОЙ, а соответствующий Umwelt эотемпоральным.Он производит это название от имени богини утренней зари - Эос:
Но, лишь явилась Заря розоперстая, вестница утра,
В путь поднялись обратный к широкому стану ахейцы.
С места попутный им ветер послал Аполлон сребролукий.
(Гомер, Илиада, 476-478, пер. Н.Гнедича)
Все перечисленные темпоральности кажутся неполными по отношению к зрелой одухотворенной = ноэтичной темпоральности, о которой речь пойдет позже. На самом деле это совершенно полные в силу их их существования, самодостаточные миры.
На протяжении книги Фрейзер развивает свою концпепцию темпоральностей и миров, которые ими определяются как целостные качественные уровни, сосуществующие и взаимнопроникающие на материале физических наук, космологии как мифа и как науки, органической эволюции, и рассматривает в свете феномена времени проблему рассудок - мозг, психологию, эпистемологию, этику и эстетику. Я не имею времени проследить за развитием его мысли и не хотел бы говорить о существенном вскользь и походя. Хочу лишь подчеркнуть, что дело здесь не в конкретных численных характеристиках, которые Фрейзер связывает с той или иной темпоральностью, исходя из анализа.
Если продолжить психологическую линию анализа, нужно сказать, что Фрейзер, рассматривая одновременности в мире животных, вводит понятие деятельного настоящего и обобщает его в понятии ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ НАСТОЯЩЕЕ ЧЕЛОВЕКА, как следствии перцепции времени, и тип одновременности, имеющий до некоторой степени размытую границу. Психологическое настоящее основывается на совместном участии всех рецепторов и аффекторов человека, но не нуждается в привлечении осознанного чувственного опыта. Привлекая осознанный опыт, Фрейзер вводит понятие МЫСЛЕННОГО НАСТОЯЩЕГО, определяя его как психологическое настоящее, обогащенное трансформацией опыта в символы с использованием долговременной памяти и ожиданий будущего,тождества личности, языка как средства коммуникации. Подчеркивая эти интеллектуальные аспекты мысленного настоящего Фрейзер называет темпоральность, соответствующую мысленному настоящему, НООТЕМПОРАЛЬНОСТЬЮ, а соотвствующий мир ноэтическим. В отличие от простейших настоящих, пределы которых в большей или меньшей мере представлены в числовых отсчетах часов, мысленное настоящее человека не имеет определенных границ, поскольку оно в дополнение к архаичному деятельному настоящему содержит совокупность личных и общественных ожиданий и форм памяти.
Фрейзер, привлекая богатейший фактический материал, исследует те составляющие мысленного настоящего, которые отличают его от психологического настоящего. С моей точки зрения весьма интересны данные в области лингвистики - от механизмов восприятия слуховых сигналов в шуме, функциональных возможностей речи до моделей языка в духе генеративной концепции Хомского.
Было бы интересно пригласить на наш семинар лингвиста, лучше семиотика, занимающегося вопросами языка в связи с феноменом времени. В качестве аргумента приведу цитату из письма М.Цветаевой Райнеру Рильке:"...в каждом языке есть нечто лишь ему свойственное, что и есть САМ язык... Немецкий глубже французского, полнее, растяжимее, ТЕМНЕЕ. Французский: часы без отзвука, немецкий - более отзвук, чем часы (бой). Немецкий продолжает создаваться читателем - вновь и вновь, бесконечно. Французский - уже создан. Немецкий - ВОЗНИКАЕТ, французский - СУЩЕСТВУЕТ".
К сожалению, нет времени подробно рассказать об этой стороне работы Фрейзера, но хотелось бы вслед за ним сослаться на работу Эфрона, в которой показано,что, повидимому, существует связь между речью и восприятием временной последовательности.
Эта работа поддерживает гипотезу, что суждения об одновременности и последовательности могут формироваться лишь в полушарии мозга с доминированием речевой функции. Выводы же, к которым приходит Фрейзер в этом разделе книги следующие: " Повидимому, дар речи находится в тесной связи как с перцепцией времени, так и с чувством времени. Один, низший конец этой связи требует умения дробить временные промежутки. Другой, высший, подключен к сознательному/бессознательному как структурам рассудка, являющимся одной из сторон нашего чувства времени. Как можно видеть, совокупность работ, на которые опирается Фрейзер, углубляют тезис И.И.Сеченова, о котором уже говорилось, "слух есть анализатор времени".
Как итог междисциплинарного изучения времени Фрейзер получает следующую схему. Он полагает, что существует пять различных темпоральностей, образующих иерархическую структуру с возрастанием богатства содержания. Каждая новая темпоральность содержит в себе одну или несколько других темпоральностей более низкого уровня, каждая дает выход качественно новой свободе созидания. Пойдем сверху вниз.
НООТЕМПОРАЛЬНОСТЬ, или ноэтическое время. Это темпоральная действительность зрелого человеческого разума. Она характеризуется четким разделением будущего,прошлого и настоящего, неограниченными горизонтами грядущего и прошедшего и мысленным настоящим, с его переменными темпоральными горизонтами, зависящими от внимания.
БИОТЕМПОРАЛЬНОСТЬ, или биологическое время. Это темпоральная действительность живых организмов, включая человека постольку, поскольку это касается его биологических функций. Она характеризуется разделением будущего, прошлого и настоящего, но горизонты грядущего и прошедшего весьма сужены по сравнению с подобными горизонтами ноэтического времени. Границы биологического настоящего, повидимому, устойчивы и видоспецифичны. Только на биотемпоральном уровне можно начать говорить о настоящем, т.к. живым организмам необходимо координировать свое циклическое функционирование в "теперь" т.к. они должны сохранять свою внутреннюю согласованность. Значение биотемпорального "теперь" расширяется в ходе эволюции форм жизни, заполняющих спектр циклически распространяющихся форм, что в итоге приводит к дифференциации линейной, теряющей качество со временем, и циклической,"бессмертной" или эотемпоральной форм жизни.
ЭОТЕМПОРАЛЬНОСТЬ, или "время t физика" - это простейшая форма непрерывного времени. Это темпоральная действительность астрономической вселенной вещества, обладающего массой. Она характеризуется так же, как время чистой последовательности. Это непрерывное, но ненеаправленное, нетекущее время. В эотемпоральных мирах чистой асимметрии проявляется диада раньше/позже, предпочтительного же направления времени нет.
Время мира элементарных частиц носит название ПРОТОТЕМПОРАЛЬНОСТЬ, где "прото" - обозначает "первая в ряду". Вещи, которые представляют и определяют прототемпоральный мир, счетны, но неупорядочиваемы, точная локализация мгновений лишена смысла, время и пространство недостаточно дифференцированы. События в прототемпоральном мире могут быть локализованы лишь статистически, вероятностным образом. Время в этом мире не имеет направления, оно не текущее и фрагментарное ( а не непрерывное).
АТЕМПОРАЛЬНОСТЬ задает все те миры, в которых невозможно отождествлять последовательность или ход времени изнутри самого этого мира. В атемпоральных мирах все случается сразу. Атемпоральность не означает "ничто", скорее это время частиц, движущихся с нулевой скоростью света, это состояние энергии выкуума.
Итак, получена сверхмодель, состоящая из нескольких элементарных моделей. Она соотносится с теми мирами, - мирами Парменида, Лапласа, Бергсона и Кратила, - входящими в модель, о которой нам рассказывал здесь 2,5 года тому назад Финогентов. В ноэтическом времени узнается мир Бергсона с его полнотой и цельностью времени, необратимого и многокачественного, мир, которому присуща творческая процессуальность.
В эотемпоральном мире легко узнать мир Лапласа, полностью детерминированный, фатально предсказанный мир, где память реализуется законами динамики, рассудочная модель бытия с конечным числом связей. Мир же Парменида может быть узнан в атемпоральном мире, где нет процессуальности и где присутствует вечность. Это самотождественный мир. Миру же Кратила, миру хаоса, абсолюной процессуальности, абсолютной изменчивости,где нет причинно-следственных связей и каждый миг иной,в модели Фрейзера места не нашлось, как не нашлось места биотемпоральности в модели Финогентова.
С другой стороны, в модели Фрейзера можно найти аналогии с теми уровнями времени,которые ввел бельгийский философ Жан Ладриер (смотри "Temps et devenir", Press Universitaires de Lonvain-la- Nenve, 1984). У него первый уровень заполнен физическим временем. Это самое элементарное время, т.е. Ладриер начинает построение с эотемпоральности (по терминологии Фрейзера), это время положено в основу всех других его типов. За ним следует время жизни, воспринимаемое главным образом в его эволюционном аспекте.В высшей точке эволюции появляются сложнейшие нервные системы и соответственно форма времени,которую можно назвать нейронным (или неврологическим) временем. Отличительные черты этой формы описывает нейрофизиология.
С появлением человека возникает психологическое время,которое ассоциируется с поведением личности, затем - историческое время, связанное с жизнью обществ, цивилизаций и культур. Но человек ощущает натиск времени и стремится убежать от него. Для людей это основополагающая проблема, тесно связанная с религиозным аспектом существования. Категория спасения души - одна из главных в антропологии. Время, рассматриваемое с точки зрения этой категории, обретает специфическую форму, которую можно было бы назвать СОТЕРИОЛОГИЧЕСКИМ временем.
Нужно сказать, что Фрейзер тоже вводит социотемпоральность. Но, полагая, что она находится в процессе становления, Фрейзер затрудняется выделить основные характерные черты этой темпоральности с той твердой определенностью, как для времени света, частиц с ненулевой массой, покоя, вещества, обладающего массой или для жизни. Одна из таких черт, которую он отмечает особо - это "разделение на время ощущаемое и время понимаемое" и считает "клеймом научно-промышленной цивилизации, своего рода коллективной шизофренией".
Можно найти и другие совпадения.Сошлюсь на авторитет Альберта Эйнштейна, для которого, по свидетельству Рудольфа Карнапа, различия между прошлым, настоящим и будущим лежали за пределами физики. Эйнштейна серьезно беспокоила проблема "теперь". Признание в том, что наука бессильна познать это ощущение,было для Эйнштейна болезненным, но неизбежным. У Фрейзера "теперь", как говорилось, появляется лищь в биотемпоральном мире.
Фрейзер все-таки интересен не тем, где он с кем-то совпадает, а там, где он пошел дальше других.
Можно было бы вслед за Фрейзером рассмотреть несколько уровней причинности. По мере того, как мы поднимаемся от атемпоральности к ноотемпоральности в причинных связях, начиная с биотемпоральности, над связанностью начинает преобладать ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТЬ поскольку биотемпоральное настоящее определяется в терминах потребностей, а, значит, целей организма. Растущая интенсивность интенциональности проявляется как способность управлять будущим и тем самым уменьшать неопределенности, которыми наполнено настоящее. С усложнением живой материи целевая причинность вырастает до обобщенной причинности, что приводит в итоге к возможности свободы воли (наряду с другими функциями высшей сложности).
Можно было бы проследить, как история интеллектуального развития ребенка в специфической и сжатой форме воспроизводит, нет, не историю умственного развития человечества, а эволюционное развитие различных связанностей, соотнесенное с иерархическим структирированием времени в движении вдоль шкалы темпоральностей. Здесь накоплен богатейший экспериментальный материал. Например, согласно Пиаже, ребенок 4-5 лет оценивает "до" и "после" в соответствии с пространственной последовательностью, т.е. пространство и время у него еще не дифференцированы. Большой интерес с этой точки зрения представляют результаты, полученные при изучении процесса развития у ребенка понятия числа и умения считать.
Остановимся несколько подробнее над взаимодействием темпоральных миров. Как уже говорилось, по мере того, как мы поднимаемся от атемпоральности к ноотемпоральности растет совокупность регулярностей, принципов природы, являющихся источниками множественных воздействий, под управлением которых должны функционировать высшие миры. Например, системы, относящиеся к биотемпоральным, находятся под действием регулярностей, свойственных атемпоральным, прототемпоральными и эотемпоральным мирам и в то же время подчиняются принципам, специфичным их уровню.
Сообщаются ли эти миры как-то еще? Что происходит на их границах? Существуют ли теоремы, которые пронизывают границу между прото- и эотемпоральными мирами?. Переменные, входящие в Н-теорему Больцмана прототемпоральны,тогда как сама теорема в ее интегральной форме говорит о чистой последовательности,ассимметрии (хотя не об однонаправлености времени), т.е. об условиях эотемпоральности. Соотношения неопределенности обычно интепретируются как относящиеся к единичным частицам, следовательно, к прототемпоральному миру. Но переменные, входящие в эти соотношения, макроскопические, эотемпоральные величины. Полезность этих двух теорем и связанные с ними трудности вытекают из их двойного гражданства.
Переходные состояния между этими целостными уровнями, повидимому находятся в немилости у природы. Неизвестны промежуточные формы между живой и мертвой природой,возможно, это короткоживущие метастабильные состояния. В пределах таких метастабильных границ должны протекать маргинальные процессы. Здесь вещество возникает из излучения, из частиц формируется конденсированная материя, материя дает начало жизни, а жизнь разуму. Неустойчивость маргинальных форм гарантирует (само)идентичность уровней, автономность их законов и различие темпоральностей.
Вернемся к тому, с чего мы начали и что дало основание Фрейзеру назвать свое учение - "время как конфликт". На каждом целостном уровне мы можем распознать некоторые противоречия. Под противоречием Фрейзер понимает широкий спектр оппозиций от логических до феноменологических. В некоторых случаях такое противоречие лучше всего описать как конфликт между номотетическим и неопределенными или же пророждающим аспектами некоторого целостного уровня. В других - это конфликт между необходимостями и случайностями, свойственными данному уровню. Иногда конфликт происходит между специфическими данному временному миру существующим и возникающим, иногда как конфликт между ожидаемым и случающимся.
Эти многообразные конфликты часто проявляются с различной степенью напряжения, в живых системах мы имеем напряжение между силами, которые стремятся вывести материю из неорганического состояния и силами, влекущими ее в прежнее состояние. Это непрерывная борьба между ростом и деструкцией. Такой конфликт следует считать неразрешимым, т.к. жизнь продолжается постольку, поскольку он длится. В случае рассудка мы обнаруживаем постоянное напряжение между факторами, которые имеют тенденцию способствовать и поддерживать тождество личности и силами, стремящимися разрушить его. В богатом ноотемпоральном мире эту борьбу иногда можно описать как противоречие между знанием интуитивным и знанием рассудочным или, в обиходных терминах, между чувством и рассудком.
В намеренно широком смысле Фрейзер называет семейство многочисленных напряжений, обусловленных неразрешимыми конфликтами, экзистенциальным напряжением.
Повидимому, каждый целостный уровень с его новой формой темпоральности предлагает решение неразрешимых конфликтов предшествующего уровня, и оно основано на сдерживании, а не на попятном движении. Так, противоречие жизни, которое разрешается смертью и возвращением тела неорганической материи,т.е.коллапсом,разрешается на пути сдерживания через эволюционное появление разума. Неразрешимые противоречия социума можно рассматривать как конфликт сил общественного согласия и сил тождества личности (т.е. личности и общества). В нижнем конце этого спектра можно усмотреть биогенез в качестве решения такого неразрешимого противоречия физического мира как конфликт между процессами с тенденцией уменьшения скорости роста энтропии и универсальным действием второго закона термодинамики. Появление самоорганизующихся систем можно рассматривать как разрешение этого противоречия путем сдерживания.
Предлагая решения конфликтов, свойственных непосредственно предшествующему уровню, новые целостные уровни питают рост экзистенциального напряжения. Причина этого состоит в возрастающей сложности, большей свободе для вариантов каузальной связанности, а в случае органической эволюции, лучшая приспособленность сама порождает количественный рост и разнообразие ситуаций, в которых ожидаемое и случающееся могут различаться. Противоположный путь - путь уменьшения экзистенциального напряжения, ведет к решению конфликта путем коллапса или катастрофы: в обществе возможен рецидив анархии несогласоавнных действий индивидов т.д. и даже вещество может обратиться в энергию в форме излучения.
Фрейзер приходит к выводу, что стратегия экзистенции, по-видимому, отдает предпочтение решению определенных противоречий на пути сдерживания с помощью создания новых целостных уровней, которые и сами проявляют определенные неразрешимые конфликты, а не путем снятия конфликтных оппозиций. Эта стратегия приводит в итоге к преобладанию нарастания, а не убывания экзистенциального напряжения. Разрешение конфликтов путем взаимного коллапса определенных оппозиций привело бы вскоре к состоянию хаоса предшествовавшего конфликту. В среднем, лишь растущее экзистенциальное напряжение может гарантировать существование самоподдерживающихся, открытых, незавершенных процессов.
Весь интерес теории Фрейзера именно во взаимодействии категорически различных, противоречивых, взаимоисключающих форм овременности мира, что, по сути, и есть жизнь.
Может показаться, что теоретические модели, которые строит человек, чтобы объяснить свой мир, изменяют лишь наше понимание мира, но не мир сам по себе. Такая точка зрения не учитывает то обстоятельство, что когда человек узнает больше о своем мире, этот мир меняется.
Доклад прочитан на семинаре "Изучение феномена времени" 12/14/1993.