О природе вещей в XXI веке,

Об Универсуме и Человеке

С. С. Лазарев

Философия – поэзия ума
И наука об устройстве Универсума
С. Залвера

Введение: мысли общее направление

Каждый из нас, если годы уже поджимают,

Если нам не совсем безразлична бытийность земная,

Где стабильность – мираж, а конец предрешен, и приходится нам, volens-nolens,

Выпасть, гильзе подобно пустой, из карабина процессов,

Каждый из нас остается один на один пред вопросом конца и начала – ЗАЧЕМ?

Ведь научные смыслы – это уже производные Главного Смысла,

Это лишь есть череда бесконечных вопросов – «как… как»,

Даже важный вопрос «почему» – тоже локальный вопрос,

Связи ближайших причин и причин отдаленных, в которых мы вязнем,

Забывая при этом о главном, и по инерции можем всю жизнь мы «про-как-как-ать».

Ритмика в мире подлунном клокочет в каждом процессе,

Множатся разные ритмы, сливаясь в полифонию.

Если бы ритмы застыли, все бы рассыпалось сразу,

Как типографский набор книги книг в наших душах.

Ритмы – стержень невидимый тот, на который нанизаны смыслы.

Вот почему ритмику слова вновь я беру за исходную форму,

Ведь не случайно, что древние греки и римляне способом тем же

Слушали ритмы Вселенной, чтобы попасть в резонанс

И поймать суть вещей, идеалом которых они числа считали.

Ритмы — эмоции чисел, начало и музыка смыслов.

Ну, а эпиграфом взял бы еще я у Эдмунда Гуссерля фразу,

Где говорится о том, что философия – это первичная сфера,

Чтобы разумным путем постигать Универсум и в нем Человека,

Но постигать, предрассудки откинув, во всем полагаясь на разум,

Не забывая при этом, что разум основу имеет – телеологию с принципом Бога.

Кто-то, возможно, замашет руками, закатит глаза и даже

Вспомнит о лексике ненормативной, ссылаясь на разум.

Этих людей осудить я не смею: мы все в богохульстве воспитаны были.

Да, наш разум велик, но в масштабе «подлунного», тварного мира,

И наш разум ничтожен, если масштаб Универсума взять, вспомнить Вечность.

Вот и физики в Новое время, Канта не поняв совсем,

Бытие уравняли c Сознаньем – Богом себя возомнили,

Горделиво отринув Того, Кто все это и их сотворил.

Мол, знаем теперь мы причину, точнее – цепочку причин,

И все, что нам нужно, мы вычислить можем.

Но даже сейчас, физик Чернавский, к примеру,

Кто в шоу Гордона сорвал миллион, благородно его поделив,

Заявил: «Мы диалектику всю заковали в число».

А когда я спросил: «Назовите такую работу»,

Он ничуть не смутившись, сказал, что она вот-вот будет готова.

Не верю я в это, и вот что мы скажем ему и всем тем господам,

Кто, например, полагает возможным создать интеллект,

То есть то, что подобно Сознанью в природе:

Вы, несомненно, продвинуты очень в точных науках,

Но от Лапласа ушли недалеко в мировоззренье своем горделивом.

Но Бог с ним, с Чернавским, который быть с Богом не хочет,

Не может понять, что наука лишь дело имеет с цепочкой вторичных причин,

Логичных вполне и нередко легко объяснимых,

Рассудку доступных, со следствием в физике связанных жестко,

Ну, а в науках неточных теряется жесткость, и связи не столь однозначны.

Бог лучше проявлен в тенденции общей, не в пользе минутной –

Той пользе, которая лучше заметна и в той, что подобна отбору.

Бог – поле смыслов и высшая цель всех ничтожных причин,

Бог – Абсолютная Ценность, которую жесткость бытийная видеть мешает,

И действует он, как действует Шноля эффект: вроде бы слабо, но неумолимо.

Запомним, что самое главное, общее свойство бытийности нашей — процессуальность,

А в основе любого процесса лежит тринитарность, Бог — начало её.

Наоборот, Абсолют — это внебытие, то, что нам недоступно, общеедино и вечно.

Ну а материя — это всего лишь вторичный этап Бытия, а третий этап — наше сознанье.

Такова иерархия и эволюция Мира, которую нужно принять, чтобы понять всё остальное.

Говорить о природе вещей, будь то сейчас — в ХХI веке,

Будь то в V веке нашей или до нашей эры,

Это значит о времени говорить, ибо изменчиво всё, всё текуче.

Хотя, безусловно, структуру тоже вещи имеют, всё дело в масштабе оценки.

Историк тоже структуру видит, но в масштабе его отстраненном главное — перемены.

И дело не только в том, кто оценку вещам дает — структуралист или историк,

Ведь и сами вещи тоже очень различны по сути и по временному масштабу.

Скажем, протоны вечны для нас, но это — ничто, если представить Вечность.

Есть и частицы, что малую долю секунды живут, но по природе своей — те же протоны:

Всё потому, что те и другие — растянутый миг, или Вечности это кусочек.

Принципиально,что время людское — другое, оно не похоже на время частиц:

Это — система из множества по природе различных мгновений,

То есть это структура длительностей самой разной природы,

Это — сложная синэргия процессов, многообразья единство.

Путь от исходных частиц до Человека — это и есть эволюция — сущность тварного мира.

Итак, мысль основная моя: есть времена монотипно и монотонно простые,

С них начинался наш мир, физика — вот первооснова различных процессов.

Позже многообразье процессов росло, а также — их синэргия и сложность.

Максимум сложности — это мы сами: каждый из нас и сообщество в целом.

Главное — это понять самую общую функцию времени, процессуальности смысл.

Краткий план размышлений в этой поэме таков:

Сначала суть любого процесса как такового рассмотрим, структуру его, онтогенез.

Потом проследим, как череда самых разных процессов росла и усложнялась.

Это будет уже филогенез, макроструктура Вселенной.

И наконец, процессуальности место и смысл в Универсуме нужно понять.

Диалектика отдельного процесса: череда спокойствия с эксцессом

Настоящим процессом зовется здесь то, что непредсказуемо и неоднородно.

Ведь если имеем мы только одни повторенья, ну скажем, тик-такакнье только,

То это никак не процесс. В процессе любом – два основных компонента:

Стабильность и хаос, а их череда – общая суть всех настоящих процессов.

Стабильность – мать антиномий, хаос – инсайта отец, Бытие — синтез их постоянный.

Чтобы стабильность одна стала стабильностью новой,

Нужно проделать процессу salto mortale – трехступенчатый ход.

Сначала из памяти выбросить то, что случайно и мимолетно,

То, что для вещи-процесса стало не очень-то важным,

То, что было полезным недолго – сиюминутная польза, балласт.

Ну, а следующий шаг самый трудный – новшеством место заполнить пустое,

По возможности, новшеством важным, это – творческий импульс, инсайт,

Это – процесса ядро, где хаос локальность творит,

И новые сущности где возникают, процессы ветвятся,

Здесь пространство кривится, забывая гармонию и симметрию.

Максимум хаоса это не только момент для инсайта, но и риск для процесса,

А хаос тем больше, чем новшество ярче и глубже, чем оно перспективней.

Так, если, к примеру, мутация столь необычна, что может уродом казаться,

То шансов немного у ней место под солнцем найти и продлиться,

Особенно если работает жестко отбор, и ниши все плотно забиты.

Но если возникла она в тот период, когда «зазевался» отбор,

Когда слишком рыхлые связи в системе, тогда могут выжить мутанты,

Тогда нестабильность шанс имеет продлиться, достигнув стабильности новой.

Это – третья ступень, освоенье системой инсайта, укрощение хаоса.

Если хаос в начале был забыванием, то в конце он – запоминание и затухание.

Такая структура, повторим, присуща любому процессу,

А сущность ее – творение в сладостных муках сущностей новых.

Это сущностей сущность в основе своей – телеологии сущность.

Но цепочки конкретных причин затемняют ее, ибо чаще они

Связаны с пользой локальной, рациональной вполне и сиюминутной.

Заметим, тот же процесс происходит, когда сами мы ищем идею.

Когда концентрация мысли нужна, мы забываем все суетное,

И в трансе, ворочая мысли фрагменты, по лабиринту причин мы блуждаем,

А общая цель до инсайта в тумане, и призрачна нить Ариадны:

Все помнят известную фразу – из сора какого стихи вырастают.

Итак, в тварный мир погружаясь, в грубости вязнет идея, сразу пробиться не может,

И в мраке материи смыслы дробятся, соединяясь потом в каскады процессов,

Все более сложных и уникальных – так смыслов фрактальность растет,

Предела достигнув в самосознаньи – конечном тончайшем процессе.

Но, впрочем, проблема процесса процессов рассмотрена будет в отдельной главе.

Три ипостаси времени как процесс процессов

Здесь мы рассмотрим без всяких эксцессов

После того, как отдельный процесс был рассмотрен структурно,

Мы переходим к истории разных процессов – анализу филогенеза.

Здесь ту же мы видим структуру – основу процессов:

Стабильность исходная → к хаосу путь → к стабильности новой стремленье.

Но чтобы понятнее было, начнем с современности мы, это привычней.

Посмотрим вокруг: многообразье царит и локальность повсюду,

А больше всего каждый из нас очень сложный и уникальный во многом,

Даже если не будем рассматривать мы оболочки свои –

Нашего Духа наряды – плоть, что во власти инстинктов локальных,

И что есть предтеча Сознанья – сущности богоподобной, основа свободы.

Относительно всё, и меняется всё в видимом мире, но в темпах различных.

Одноклассников встретил недавно, полвека спустя,

Зеркало-время над нами хохочет и жуткие строит гримасы,

Видим изломы судьбы, быстро меняются дети и внуки, свои и чужие.

А ведь год для цветов – время жизни, и все же завидуют им бабочки-однодневки.

То, что не может наш глаз уловить, разумом мы постигаем.

Знаем, к примеру, что там, где живем, теплое море когда-то плескалось,

А позже холодный ледник красную глину оставил.

И в соответствии с фоном среды ритмика жизни не затихает,

Все живое стремится себя утвердить в максимальных границах.

Ну, а в масштабе ином не было даже когда-то Земли,

Не было Солнца и звезд, глубже еще – не было атомов даже.

И чем глубже времени бездну наш разум таранит,

Проще становится мир, но сумерки гуще, и тьма в глубине.

А труднее всего разглядеть и понять нам истоки творенья.

Бездна времени, в основанье которой наш разум стремится,

Где-то иметь окончанье должна – некий фундамент всего Мирозданья.

Этот фундамент не может быть вещью какой-то, предметом,

Скажем, китом или гигантскою черепахой, как полагали когда-то,

Ведь и для них тоже нужно иметь основанье – и так без конца.

Значит, в фундаменте мира – не вещь, но Первоидея, которая все породила,

Породила, себя сократив, как в процессе любом перед творческим актом.

Мир вторичный и тварный непостоянства ничтожен, поскольку конечен,

Но для нас он безмерно громаден, ибо локален наш разум – конечный процесс,

Хоть и может он, Богу подобно, четырехмерье преодолеть – капсулу тела покинуть.

Вот и пришли мы к тому, что исходно был мир Идеальный,

Впрочем, лучше сказать – мир запредельный, стабильный и нам недоступный.

В нем идеи особого свойства, вернее, идея одна – смысл единый,

Тот, что вечен и беспределен, и абсолютно непроцессуален,

Больше сказать ничего мы не можем, от лукавого все остальное.

Раскрашена мифами древняя эта идея и принято Богом ее называть,

Это – первопричина нашего мира Процессов, Первоидея идей и вещей,

Закон-Первосмысл, породивший каскады известных нам смыслов,

Но Он проявился не сразу в том мире, который мы знаем:

Сначала был символ, основа порядка – число, отношенья.

И этот порядок почти идеально в процессах физических был воплощен.

Число как начало: смысл пока запредельный – наследие Первосмысла.

Здесь нету еще привычных нам смыслов – истории смыслов, процессов.

«Процессы», что в основании физики – это еще не процессы, они без событий,

Царит здесь одна регулярность, события только – в самом появленьи процессов.

Здесь отношенья – основа порядка, основа процессов и смыслов скелет.

Здесь идея – простейшей материи мать, стержень нашего мира, первичное поле,

Поле будущих смыслов, процессов; Абсолюта, Вечности и Бесконечности эхо.

Физики смыслы – наследье божественных смыслов, где хаос еще не родился;

Это то, что потом обрастало процессами-смыслами нашего мира.

Химия – следующий шаг и ступень в пирамиде нашего бренного мира,

Здесь числа и связи пока что сильны, но всеобщности меньше.

Что уже там говорить о биологии – ветреной очень науке;

Все здесь изменчиво и необратимо, а каждый макрообъект уникален,

Живая материя рвется вперед, множа все больше локальность.

Законов в ней нет, в тень уходит число – мимолетна гармония жизни,

Многообразие слишком велико, специфика царствует здесь – неповторимость.

А жизни все мало, в безумии ищет она совершенства – предела,

И вот, наконец, в круге пробита брешь – разорваны цепи инстинктов.

Жизнь осознала себя и путь магистральный – до точки Омега.

Новый, последний и постматериальный этап эволюции самый труднейший,

Ибо «материя» здесь до предела сложна, максимально ушла от числа и единства былого.

Это и есть тяжкий грех – груз осознанья себя в грешном мире Природы,

Осознанье того, что конечен субъект и пришпилен инстинктом к телесной основе,

К капсуле материальной, которую можно покинуть лишь в мыслях.

Путь трагичен от первых моральных табу (читай Бородая),

Означавших, что порваны цепи инстинктов частично,

До призывов уже современных, что все люди – братья.

Только пока не умеет наш разум следовать этим призывам,

Проще ему гильотиной иль бомбой решать все проблемы.

Повторим, что время, которое было первичным совсем

И которое физики символом t означают – время не то,

Чем оно стало потом, что особенно видно в процессах живого.

Там время сильно меняет объект, вспомним, к примеру, бабочки онтогенез,

Где физик неискушенный увидел бы несколько разных объектов.

В общем, время, как все в нашем мире, непостоянно,

И вопреки Мамардашвили, осмелимся утверждать: есть время времени.

Ведь и то, что мы называем пространством, тоже неоднородно:

Было оно, как и время, только в начале чем-то единым и априорным,

Форм не имело конкретных и референтов не знало.

Это значит, что временем мы называем трехипостасную сущность,

Три лика времени – суть три этапа в развитии тварного мира.

Первый этап – вечности это осколок, Ньютоново время.

Оно однородно пока и безлико, и в этом на вечность походит.

У физиков время – то же пространство, фон для картины дальнейших процессов.

Этот фон, иль условье процессов – высшая есть априорность и регулярность.

Только потом этот фон может заполнить процессуальность,

Времени новый этап, где постоянно непостоянство и хаос процессов.

Это уже время живое, не то, что служит мерилом любого процесса,

С материей связи конкретны, здесь время – живая картина, не фон однородный.

Итак, на этапе втором время есть хаос, творящий локальность.

Ну, а третий этап – это высший процесс, осознавший себя и греховность.

Здесь процесс раздвоился: душа появилась, ей тесно в темнице телесной,

Это время-процесс, что частично взяло на себя функцию Бога,

С локальностью чтобы бороться, ее ограничив господство.

Время времени — это рост синэргии процессов, «разбухание» времени настоящего.

Физики знали всегда только простейшее время — Вечность в масштабе Вселенной.

Недавно совсем «переоткрыли» они время тварного мира — неоднородность процессов.

Но гораздо сложнее то время, где жизнь синэргийно впитала в себя все другие процессы.

А суть Человека — надматериальный эпифеномен, где Суперпроцесс свободу свою осознал.

Значит, время-процесс (или время-творец) в Человеке есть Духа Святого аналог,

Или иначе: это та эманация Бога (поле Его), что направляет Процессуальность,

Ломая сопротивленье материи-капсулы грубой, жестокой, смягчая ее,

Чтобы в итоге, творчеством напитавшись, процессы замкнуть и вернуться к Началу,

Где полифония сделает Время подобным Пространству и в Вечность вольется!

Универсум минус Вселенная (одна или много)

Есть исходное Идеальное, именуемое Богом

До сих пор обсуждалось главное свойство нашего мира – процессуальность.

Мы рассмотрели сначала структуру процесса отдельного — аналог онтогенеза,

Точнее – цепочки онтогенезов, ибо каждый цикл процесса две части имеет –

Стабильную и нестабильную (краткую) – последняя тринитарна, а центр ее – суть процесса,

Где с интенсивностью разной мерцают инсайты, многообразье творя и локальность.

Дальше мы рассмотрели процессов процесс, времени время – мегаисторию нашу.

Исходно ненастоящими были процессы: вечны в масштабе Вселенной они, однотактны.

Там – только стабильная часть, регулярность царит и число, это – физики сфера.

Но позже стабильность все больше на части дробилась, и хаос процесс насыщал.

В процессах живого, как в кинохронике, такты мелькают, неуловима стабильность.

И наконец, вот предел эволюции непостоянства, вот вершина его и тончайшая нить.

Здесь процесс раздвоился, и половинка его «cogito ergo sum!» возвестила,

Невнятно себя осознав то ли Богом, то ли былинкой ничтожной в море проблем,

И основная из них – смысл процесса процессов, смысл Времени, смысл Бытия.

На этом этапе зреет последний процесс, чтобы вернуться успеть к Первоистоку.

Но об этом – потом, а сейчас – о гипотезе как в Универсум Вселенную встроить,

Так, чтобы Тайна чуть-чуть приоткрылась, точнее – тень Тайны.

Вспомним Платона, картину пещеры, запредельные образы – тени для нас.

Много богов родилось там, у предела, где бессильно Воображенье,

Психика наша процессуальна, и смена гипотез – тоже процесс.

О запредельности можем мы только сказать (судя по тени),

Что основа Её нашему тварному миру обратна,

А потому три антиномии – три ипостаси двух разных миров – стоит принять:

Бесконечность – конечности антипод, также Вечность и время несовместимы,

И, наконец, Абсолют – это то, что немыслимо в процессуальности нашего мира.

Три антиномии эти делят исходно весь Универсум на две слишком неравные части.

Первая часть – то, что вечно и беспредельно, а значит, исходно, едино и нет в нем различий.

Часть вторая – зеркально обратна: мир тварный, конечный, процессуальный.

Итак, мир первый – мир гармонии вечной, покоя, единства – мир Абсолюта.

Мир второй – мир перемен, несогласий, непостоянства – Процессуальный мир.

Мир Всеединства исходный — это мир Абсолюта, что разуму недоступен.

Вот почему, оставляя его в стороне, мы переходим к миру Процессов.

Переход этот сложный весьма, ибо сразу вопрос возникает коварный:

Не может же мир Абсолюта, замкнутый сам на себе, хоть что-то родить.

Но что же тогда породило начало процессов – привычный нам мир?

Ответ на вопрос – в философии Канта, точнее – как он понимал априорность.

Априорность у Канта есть то, что всеобще и необходимо для тварного мира,

Что должно быть высшим, всеобщим условием мира Процессов, начало его.

Начало такое, что уже не едино, но еще не процесс; как Абсолют неизменно оно,

Но уже разомкнулось, нарушив «невинность» Исходного мира.

Скажут мне: «Но ведь Кант в априорность включал и законы Ньютона, и аксиомы Евклида».

Я отвечу, что априорность в смысле широком иерархична, фрактальна, но имеет начало,

Когда и процесс – он еще не процесс, а единство – уже не единство.

Это – уровень высший, априорности всей Априорность, это – Идея идей,

То есть идея процессов вообще, условие их, но также идея порядка.

Кант писал, что пространство и время вообще – это те созерцанья,

Которые мы, математикой чистой владея, в основу кладем всех познаний, суждений.

Априорность такая, добавим, высшая есть тринитарность – Троица в христианстве.

Это фон и условье процессов, в которых число поначалу порядком владело.

Позже Время – Духа аналог – творческий хаос вносило в процессы.

Если теперь попытаемся мы проследить и понять траекторию общую мира Процессов,

От Начала начал – от Всеединства как Тайны исходной и Априорности высшей –

До цели конечной, до Процесса, который локальность свою осознал в громаде Вселенной,

Тогда общий смысл и трагедия капсул отдельных (сознанья темниц) будет понятен:

Мы назначены Духа Святого работу продолжить и время преодолеть.

Смоделировать если теперь Универсум, а также Вселенную в нем (рисунок смотри),

Можно представить его в виде шара (круг на рисунке) бесконечно большого размера.

Точка на круге мерцает – точка Альфа – исток Априорности (А) мира Процессов.

Ведь идея пульсации (как аналог дыханья) появилась давно на Востоке,

Потом в гностицизме и Каббале – та же идея как отступание Абсолюта, жертва его.

Это можно процессом считать, если только его оценить в масштабе Вселенной,

Но эта пульсация – не процесс в Универсуме вечном и беспредельном.

Ведь не считаем же мы настоящим процессом синусоиды монотонность,

Ну, а то, что внутри происходит Вселенной – для Вечности это Ничто.

Итак, точка Альфа на схеме – условная точка, где миры возникают Процессов.

Точка Альфа – не точка начала материи, это – начало идей, мира Проектов.

Здесь возникают лишь смыслы Процессов, сценарии их тринитарны.

Это – Телеологии мир (Т на рисунке, штриховка косая), Триединого Бога аналог.

И только потом, в точке Бета – аналоге Взрыва Большого – материя возникает.

Она возникает в поле смыслов первичных и поначалу почти адекватна числу.

Пирамида процессов растет и, вот, на вершине ее, после вспышки живого —

Последняя крупная вспышка – процесс, осознавший себя в изменчивом мире.

Эта вспышка двойная, здесь она в виде двух точек дается: Омега один –

Появленье Сознанья (С на схеме), примитивно оно поначалу (читай Бородая),

Но все же это – источник Воображенья, Бога аналог локальный.

Настоящая точка Омега – та, о которой писал Поль Тейяр де Шарден,

Это точка схождения зрелых процессов, личностей разных, конвергенция смыслов.

И вопросов вопрос – а сумеем ли мы осознать роль свою и процессы замкнуть,

Выбрав путь непростой альтруизма, локальность инстинктов презрев,

Точно попасть в «яблочко» Всеединства (центр на схеме) – в точку спасенья?

Осталось сказать: в подзаголовке «понятие» Бога традиционно неточно.

Ведь Бог — это то, что привычно считать Первоосновой и Первопричиной процессов.

Но Абсолют — Универсума большая часть — не причина, которую можно помыслить.

Абсолют есть Ничто, а Бог — та Основа, что для науки закрыта, но открыта для сердца.

Мы — вершина материальных процессов, а Он — то Всеобщее, что еще до материи было.

Заключение: резонерство и обобщение

Итак, все, что мы видим вокруг, есть процессы, а мы сами –сложнейший из них.

Даже та идеальность, что нам не видна, но умом постижима – тоже процессы.

Исходная есть идеальность – доматериальность, и финальная – материи эпифеномен.

Но и в первоматерии элементы тоже не видны, и важно – не настоящие это процессы,

Ибо в микрофизическом мире – основе всего – новшества также стары, как наш мир.

Микрофизика – фундамент всех более сложных процессов, цикл нулевой,

Это – вечное первоосновы мерцанье, но вечное лишь в масштабе Вселенной.

Только здесь правит число безраздельно, и только здесь был бы прав Пифагор.

Все потому, что процессы такие – наследие Вечности монотонной,

Все другие процессы монотонность все больше теряли, а Время в них хаос вносило.

Время в исходном физическом мире – еще не процесс (время Ньютона).

Вечности это кусок и наследник ее, фон для процессов, условие их.

Только потом, хаос все больше внедряясь в стабильность, процессы творил.

Дух Святой проявляется здесь: он дробит и соединяет процессы, сложность растет.

И наконец, высшая сложность: процесс сам себя осознал в общем потоке процессов.

Миллиарды лет росла пирамида процессов, все более усложняясь.

Венец пирамиды процессов – Дух в капсуле материальной, Бога локальный аналог.

Сознанье – локальности нерв, ощутивший трагедию непостоянства, финальности ужас.

Даже любовь на Земле – только попытка обмануть одиночество (ту же локальность),

Но тщетно, Время не знает пощады, одна лишь надежда – на Вечность.

Процессуальный мир, где мы живем, предтечу имеет — всеобщее Первоединство.

Эта предтеча — Высшая Априорность, Телеологии мир, где зреют все смыслы,

Где то, что мы видим, было в проекте, Это — мир идеальный, латентный, мир-Тайна.

И в Библии Бог мир создавал поэтапно: «Да будет всё» — Он не сказал.

Это значит, исходно процессуальность была идеальной и, может быть, неоднозначной.

Ещё это значит: структура Процессуального мира три части имеет.

Первая часть — Идеальность исходная, доматериальность, или Телеологии мир.

Средняя часть — тварный мир, материальный, который мы в опыте знаем.

Третья часть — это мы сами, Сознанье — сообщество постматериальных процессов,

Процессов локальных, телесностью отягощенных и созданных для самопреодоленья.

Или иначе: время в макроструктуре своей современной трёхипостасно и диалектично.

Время первое — фон всеобщий, без референтов конкретных, математический ноумен это.

Время второе — феноменальное время вещей нашего мира, сложная процессуальность.

Время третье — та надматериальная часть человека, что зовется душой или сознаньем.

Душа есть процесс ноуменальный по укрощению феноменальности собственной оболочки.

Выбор самосознаниям дан: слиться с локальностью, упиваясь непостоянством желаний,

Либо – путь к Всеединству найти, замкнуть высшее бытие на полифонию процессов.

Это будет (будет если) последний процесс идеальный – смыслов общая полифония.

Конвергенция к точке Омега есть непроявленный общий смысл разных религий,

А проблема проблем – вырваться из кошмара истории и с Вечностью слиться.

Биология капсулы нашей наследует сиюминутность борьбы и отбора.

Горизонт Бытия заслонен суетою быта. Калейдоскопы смыслов локальных мелькают.

В колесе скачем белке подобно. Колесница истории темп набирает.

Перекресток последний. Так куда же несешься ты, Вышее Бытие? Дай ответ.

Но как русская тройка, не дает ответа. А Время вскипает.