Новые идеи в философии. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 10. Пермь 2001. С. 201-204.
© Т.П.Лолаев

Следует признать, что в философии и науке до наших дней оперируют понятиями постулированных, придуманных человеком времен, неадекватно отражающими объективно-реальное, по нашей терминологии, функциональное время (1). Сказанное относиться и ко времени реляционной концепции, хотя оно совершенно справедливо связывается с материальным движением и взаимодействиями.

С точки зрения разработанной нами функциональной концепции, объективно-реальное, функциональное время (другого времени в природе нет) связано не с механическим движением как простым перемещением, а с движением как качественным изменением, движением как причиной становления, т. е. возникновения и исчезновения материальных объектов как таковых в результате воплощения их материального содержания в другие, последующие объекты. Объективно-реальное, функциональное время образуется лишь в результате последовательной смены качественно новых состояний конкретных, конечных материальных объектов, процессов (каждый объект – процесс). При этом каждый материальный процесс образует свое собственное время, в котором только и существует. Кстати, следует заметить, что термин “собственное время” используется и в теории относительности, но применительно к механически движущимся телам. Чтобы внести ясность в то, чем отличается “собственное время” функциональной концепции от “собственного времени” теории относительности, подчеркнем, что последнее измеряется так называемыми “хорошими часами”, связанными с механически движущимся телом, тогда как собственное время функциональной концепции можно было бы измерить лишь “идеальными часами”, способными точно повторять ритмы и длительности, образуемые последовательно сменяющимися состояниями самого тела, объекта.

Таким образом, становится ясно, что объективно-реальное, функциональное время является не всеобщей формой бытия материи, а функцией конкретных, конечных материальных вещей, явлений и процессов, характеризующей продолжительность их бытия. Называем же объективно-реальное время функциональным в связи с тем, что само существование времени и все его свойства всецело зависят от качественных изменений, происходящих в образующих его объектах, процессах.

Поскольку функциональное время образуется материальными объектами, процессами с момента их возникновения и до исчезновения как таковых, оно всегда настоящее (2).

Функциональное время хотя и имеет физический смысл, физическое значение, поскольку образуется реальными материальными системами, процессами, несубстанционально (не является ни веществом, ни физическим полем). По причине же своей несубстанциональности функциональное время принципиально необратимо (3). Это означает, что функциональное время не сможет повернуть вспять, если даже образующие его процессы станут протекать обратно.

Несубстанциональное время не может ни замедляться, ни ускоряться (замедляться или ускоряться могут лишь материальные процессы, образующие время). В этой связи замедление времени, считающееся в физике экспериментально доказанным фактом, следует признать ошибочным.

По сути, речь идет о том, что в результате разработки функциональной концепции времени впервые в философии и науке выявлена природа объективно-реального времени. Это позволило, в свою очередь, обосновать, что в реальной действительности не процесс является функцией времени, как ошибочно принято считать в науке, а само время является функцией процесса. Из сказанного вытекает необходимость коренным образом изменить подходы к исследованию процессов во всех сферах науки и практики. Только таким образом можно выявить ранее неизвестные временные закономерности, необходимые для решения как имеющихся, так и нарождающихся проблем, в том числе глобальных.

Как справедливо заметил Н.Н. Трубников: “Эпоха поставила задачу овладеть временем. Современная научно-техническая революция с ее проблемами и открываемыми возможностями создает материальную основу для ее решения” (4).

Выдающийся ученый современности, лауреат Нобелевской премии И. Пригожин особо подчеркивает, что “главное сейчас в науке – переоткрытие понятия времени, выход его на первый план” (5). В этой связи И. Пригожин видит свою основную задачу во введении переоткрытого понятия времени в уравнения динамики, на основе чего, по его мнению, можно будет начать новый этап научно-технической революции (6).

Следует отметить, что биологи первыми начали пользоваться новыми подходами к изучению пространственно-временной организации биологических систем, благодаря этому именно биологи первыми обнаружили и использовали на практике неизвестные ранее временные закономерности развития животных.

Имеются в виду прежде всего работы тех биологов (Детлаф, Игнатьева и других), которые хронометрируют исследуемые ими процессы не в астрономических единицах (сутки, часы, минуты, секунды), а в особых единицах длительности, отмеряемых при помощи тех или иных процессов самого изучаемого живого организма (в единицах собственного функционального времени!). Дело в том, что, как подчеркивает Т.А. Детлаф, широко используемые единицы астрономического времени дают очень ограниченную информацию, справедливую в каждом случае только для данного вида организмов и данных конкретных условий (7). Только изучение временных закономерностей развития животных, полученных с использованием метода относительной безмерной характеристики продолжительности развития, впервые позволило ввести параметр времени в сравнительно-эмбриологические исследования и сделать само время объектом изучения.

Имея ввиду новый способ, метод хронометрирования биологических процессов, И.А. Хасанов пишет, что “при этом обнаруживается удивительное единообразие в развитии организмов, говорящее о существовании внутренних динамических законов развития, которые не могут быть выявлены при использовании общепринятых единиц измерения времени” (8).

Из сказанного выше однозначно следует, что биологи открыли новый метод изучения временных закономерностей развития животных, как известно, используют его на практике, однако, по справедливому мнению Т.А. Детлаф “… задача определения времени в единицах, доступных количественному учету и отражающих качественную специфику изучаемого явления, а также позволяющих выявить с их помощью временные закономерности, остается актуальной и трудно решаемой для многих наук сегодня” (9). В этой связи подчеркнем, что трудности, связанные с выявлением закономерностей как в развитии животных, так и при исследовании процессов в других сферах науки и практики, по нашему мнению, можно успешно преодолеть, зная природу объективно-реального, функционального времени, которое образуется исключительно в результате последовательных качественных изменений, происходящих в материальных объектах, процессах.

Таким образом, все сказанное убедительно свидетельствует о том, что справедливость разработанной нами функциональной концепции времени нашла бесспорное подтверждение данными науки и практики. А, как известно, практика обосновывает объективность содержания знания, служит критерием, материалом проверки истинности результатов познания.

В этой связи надо полагать, что исследование проблемы функционального биологического времени откроет широкие возможности для изучения временных закономерностей и использования их на практике не только в биологии развития, но и во всех отраслях науки и практики.

1. См.: Лолаев Т.П. Время: новые подходы к старой проблеме. Орджоникидзе, 1989; его же. Время в природе. Владикавказ, 1991; его же. Пространство и время, их связь с движением. Владикавказ, 1992; его же. Концептуальные времена: степень их адекватности объективно–реальному времени. Владикавказ, 1994; его же. Функциональная концепция времени: Владикавказ, 1994; его же. Мыслители античности и раннего средневековья о природе времени. Владикавказ, 1997; его же. Пространственно-временная структура Вселенной и Закон ее функционирования. Владикавказ, 1999.

2. См.: О “механизме” течения времени // Вопросы философии. 1996. № 1. С. 51-57.

3. См.: Философские и естественнонаучные основания необратимости времени // Вестн. МГУ. Сер. 7. Философия. 1995. № 2 С. 80-90.

4. Трубников Н.Н. Время человеческого бытия. М., 1987. С. 5.

5. См.: Поиск. 1993. 5-11 марта (№ 10).

6. Там же.

7. См.: Детлаф Т.А. Изучение временных закономерностей развития животных // Онтогенез. 1989. Т. 20. С. 647.

8. Хасанов И.А. Феномен времени. 4.1. Объективное время. М., 1998. С. 148-149.