Дж. Д. Мэббот (J.D.Mabbott)

Наше прямое восприятие времени.
1951

Перевод Скрипова С.К. (МГУ им. М.В.Ломоносова. 2000год)

Дж. Д. Мэббот был работал в колледже Святого Джона при Оксфордском университете и стал его ректором в 1963 году. Его основными работами являются “Государство и граждане” и “Введение в этику”.

I

В этой работе я изучаю вопрос, связанный с нашим непосредственным восприятием событий и его отличиями от восприятия посредством памяти. Этот вопрос поднимается в классике эпистемологии в виде вопроса “Имеет ли идея длительность?” Локк говорит, что “существует поезд идей, которые следуют друг за другом в понимании” (Реферат, II, xiv, стр. 3), и развивает эту мысль: “длительностью мы называем расстояние между двумя идеями в голове” (там же). Таким образом, он добавляет, не существует “другого осмысления длительности, кроме поезда, состоящего из идей, поочередно появляющихся в нашем понимании” (там же, стр. 4). Из этих и подобных утверждений может показаться, что мы не можем обнаружить свойство “длительности” ни в одной из идей. Если это так, то идеи должны быть мгновенны. Но Локк, как обычно, противоречит сам себе. Он утверждает, что “человек не может долго сосредотачиваться на одной неизменной идее” (там же, стр. 13). Теперь может показаться, что идея может длиться конечное, но не очень большое время. Или, снова: “каждая часть длительности тоже является длительностью …, которую можно … разделять до бесконечности …, небольшую часть длительности можно назвать моментом, который и будет являться “временем” наших мыслей” (Реферат, II, xv, стр. 9). С этой точки зрения, мы можем обнаружить длительность идеи.

Юм похоже придерживается первого из взаимно противоречащих утверждений Локка. Он полагает, что “время, как нечто существующее, должно состоять из неделимых моментов” (Научные труды, Книга I, Часть II, глава ii, стр. 31), и опять: “идея длительности всегда выводится из последовательности изменяющихся объектов” (там же, гл. iii, стр. 37). Но, если бы он применил ко времени тот вид анализа, который он применил к пространству, то обнаружил бы, что остался со второй альтернативой Локка. Т.к. пространственные элементы, в которых следует анализировать помысленное цветораспространение, являются цветными точками; а под “цветной точкой”, проясняет Юм, не следует понимать математическую точку, у которой есть пространственное расположение и нет размеров, и которая не существует и которую нельзя помыслить. Он имеет в виду очень маленькую область, фактически минимальную видимую область (Научные труды, Книга I, Часть II, главы iii и iv, особенно стр. 42). Следую сходному обоснованию, ему нужно было бы заключить, что математическое мгновение, которое имеет время начала, но не имеет длительности, не существует и не может быть помысленно; и что наше последовательное восприятие звука нужно анализировать в виде простейших звуков, каждый из которых является кратчайшим еще слышимым звуком и каждый имеет длительность.

Рейд пытается убедить в другом ответе. “Длительность должна существовать у каждого элементарного интервала или элемента, из которых состоит целая длительность. В самом деле, ничто так не определено, как тот факт, что элементарная часть длительности имеет длительность”. (Рефераты об интеллектуальных энергиях, под ред. А.Д. Вузли, Книга III, гл. v, под ред. А.Д. Вузли, стр. 209), и снова, “мы приписываем чувствам не способность ощущать бесконечно малую порцию времени, а тот небольшой промежуток, который мы называем настоящим, и который имеет начало, середину и конец” (там же, стр. 208).

Описываемая проблема всплывает в поздней эпистемологии. “Идеи” пропадают. “Чувственные данные” преобладают в своей области. Теперь основным вопросом становится: “Какова продолжительность чувственных данных?” Если чувственные данные принять за элементы, в виде которых мы будем анализировать наше последовательное восприятие физических объектов (возможно, любое наше восприятие физических объектов), аргументы Рейда скорее всего будут приняты. Они должны продолжаться некоторое время, хоть и короткое. Рассел ссылается на них, как на “длящиеся только очень короткое время” (Философия логического атомизма, II, стр.325).

Но, конечно, мы испытываем затруднение при выявлении этих особенностей краткости из продолжительного во времени опыта, в котором они находятся. Давайте опять вернемся к пространству, затрагивающему параллельную проблему. Было выявлено (например, Прайсом), что то, что прямо наблюдается зрением не есть чувственные данные, а относится к чувственной области. Чувственные данные – предметы в чувственных областях; они отличаются друг от друга или от остальных в чувственной области содержимым (в случае зрения, цветом). Теперь процесс выявления различий кажется более случайным, а в некоторых случаях и невозможным. “Когда я вижу помидор я получаю красное, круглое и выпуклое чувственное данное. Но предположим, что на моем помидоре есть зеленое пятно. Должен ли я сказать, что я имею одно чувственное данное (красное-с-зеленым-пятном) или два чувственных данных (зеленое, окруженное со всех сторон красным в форме кольца)? Не имеет значения как я скажу. Теперь предположим, что вы смотрите на занавеску из переливчатого шелка, которая расположена так близко от глаз, что закрывает все поле зрения. Ясно, что вы увидите различные цвета в большом количестве. Но невозможно определить как много чувственных данных (различающихся цветом) содержит данное чувственное поле. Однако может быть, что чувственные данные различаются содержанием, и Рассел, Брод и Прайс не будут иметь ничего общего с человеческим “minima visibilia”.

Теперь переведем это в термины времени. Я сижу в темноте в течении получаса и слушаю шелест дождя. Через пятнадцать минут шелест заглушается пронзительным криком совы, длящимся три секунды. Должен ли я сказать, что я имел чувственное данное шелеста длиной в полчаса, прерванное посередине чувственным данным пронзительного крика? Или мне следует сказать, что я имел три чувственных данных: шелеста, крика и шелеста? Это не имеет значения. Но предположим, что перерыв произошел не из-за совы, а благодаря завывающему Сигналу Воздушной Тревоги. Теперь, я спрошу слышал ли я одну ноту или много; и, если много, то сколько чувственных данных, различающихся содержимым, включает в себя звук сирены. Не возможен ни один ответ. Тем не менее, не смотря на эти трудности, наверное имеет смысл утверждать, что единственный способ разделить на элементы непрерывный во времени опыт – по содержанию – т.е. по качественным различиям между элементами. Это подразумевает замечание Айера. “Чувственное содержание имеет место в каждой из последовательной серии чувственных областей, и каждая область отличается содержимым от своего предшественника. … Т.к., если бы не было различий в содержимом, то существовало бы только два чувственных поля” (Труды Аристотелевского общества, xxxiv, стр. 54). Это значит, что чувственная область сохраняющая свое содержание неизменным в течение двух минут была бы одной чувственной областью; именно содержимое отличает чувственную область от более поздней. С этой точки зрения, длительность любого чувственного поля и поэтому любого чувственного данного является чисто эмпирическим вопросом. Не существует в принципе причин, чтобы чувственное данное не длилось три минуты или три часа. Короткая жизнь – это их доля, только потому что мы занятые люди или потому что мы замучены до смерти монотонностью.

Существует, однако, другой вид ответа на вопрос о том, сколько длится чувственное данное. Прайс говорит, что “весьма вероятно, что каждое чувственное данное имеет конечную длительность и, определенно, большинство имеет. С другой стороны, несомненно, что длительность в лучшем случае очень мала, наверное не больше нескольких секунд (это зависит от нашего объема внимания, который общеизвестно не может быть очень большим)” (Восприятие, стр. 115). Брод соглашается. “Ощутимое событие имеет конечную длительность, которая может быть грубо определена как время, во время которого оно ощущается, в отличии от времени, когда оно вспоминается … то, что можно ощущать в некоторый момент оттягивается немного назад от него” (Научная мысль, стр. 348). Брод явно, а Прайс неявно ссылаются здесь на психологическую доктрину “кажущегося настоящего”. Это неудивительно, т.к. (из всех философов, которые систематически бились над вопросами восприятия) эти двое показали превосходящее других знание и интерес к психологии. Необходимо заметить, что когда Прайс говорит “общеизвестно, что наш объем внимания не может быть очень большим”, он не имеет в виду то, что мы не можем уделять внимание одному субъекту долгое время из-за усталости и скуки. Он имеет в виду, что растягивание времени, которое может быть постигнуто в некоторый момент с помощью акта постижения, не велико. Это видно из последнего процитированного предложения Брода.

Сейчас в философии наблюдается тенденция к вере в то, что психологи доказали экспериментально, что наше непрерывное осмысление времени ограничено определенным коротким интервалом, и что они установили среднюю длину этого промежутка с помощью измерения. Обычно его полагают равным 0.75 секунды. Locus classicus в английском языке занимает Вильям Джеймс. Он утверждает, что “мы постоянно осознаем определенную длительность - “кажущееся настоящее” - варьирующееся от нескольких секунд вероятно не более, чем до минуты, и эта длительность (которую можно помыслить как нечто содержащее что-то раньше и что-то позже) является подлинной интуицией времени” (Начала психологии, Том I, стр. 642). С этой точки зрения конечно невозможно вообразить, что чувственное данное, должно длиться в течение двух минут. Если я слышу непрерывный и однородный звук в течение двух минут, я, наверное, получаю ряд одинаковых последовательно идущих чувственных данных, каждое x-секунд длиной (какой бы ни оказалась экспериментально определенная длительность кажущегося настоящего).

В свете чего была обнаружена длительность кажущегося настоящего в первый раз? Вундт (1874) и некоторые из его коллег пытались определить максимальную группу звуков, которую можно “запомнить как целое и выделять без ошибок”. (Мне кажется, дело в том, что они нашли группу, которую можно определить без ошибок, и заключили, что она запоминается в целом и поэтому должна быть слышна в целом.) Максимальная длительность такой группы была определенная Вундтом составляла шесть секунд, а определенная Дайтцем (1885) составляла тридцать шесть секунд. Приблизительно в это же время другая группа последователей Вундта пыталась определить длительность, которую можно оценить с большой точностью. Определенная Коллертом (1882) она составляла 0.75 секунды, а определенная Мехнером (1885) – 0.71 секунды. Длительности короче таких были обычно завышены, длиннее – были занижены. Эстел (1884) и Мехнер даже обнаружили периодичность, с которой так называемые “точки безразличия” (или длительности, определяемые с наибольшей точностью) повторяющиеся с регулярными интервалами; согласно Эстелю кратными 0.75 (1.50 секунды, 2.25 секунды и т.д.). Это привело к тому, что 0.75 секунды приняли за единицу измерения временного переживания. Людей в то время кажется не волновало то, что эти две серии экспериментов показали настолько различные результаты. (Мы видели как обе точки зрения были покрыты Джеймсом, который утверждал, что кажущееся проявление “варьируется от нескольких секунд до, скорее всего, не дольше, чем минуты”.)

Второй набор экспериментов, тот который дал результатом 0.75 секунды, был повторен и выдал отрицательные результаты. Л.Ф. Стивенсу (Разум, O.S., xi, 1886) не удалось выделить периодичность, которую заметили Эстел и Мехнер, и он отмечал, что точки безразличия сильно различались в зависимости от субъекта, хотя среднее значение для протестированных им составляло около 0.6 секунды. Вудроу (Журнал экспериментальной психологии, 1930, 1934) убедительно показал, что в точках безразличия не содержится ничего абсолютного. Индивидуальные различия оказались слишком большими для того, чтобы среднее имело какое-либо общее значение. Таким образом нам остался только первый набор экспериментов (распознавание без ошибок групп звуков), который дает нам длительность кажущегося проявления в шесть или в тридцать шесть секунд.

Понятие кажущегося проявления полно противоречий, и профессор Брод, для того чтобы прояснить философию науки, отдал ей одну из своих моделей связи. Он дал две ее презентации: в Научной мысли (стр. 348 ff.) и в Исследованиях философии Мак-Таггарта (Часть II, Том I, стр. 281 ff.). Я не вижу никаких возможных улучшений данного анализа, и собираюсь кратко изложить его с помощью диаграммы Мак-Таггарта. Верхняя горизонтальная линия представляет собой последовательность актов восприятия (A,B,C …) следующими друг за другом в направлении стрелки. Нижняя горизонтальная линия представляет собой содержимое восприятия, звуки, цветные пятна и т.п. Точка на нижней линии синхронна с точкой, находящейся над ней на верхней линии.

Первое утверждение Брода (а именно с ним связаны большинство противоречий) состоит в том, что определение кажущегося проявления затрагивает концепцию мгновенного акта восприятия. Пусть такой акт происходит в точке A. Данная доктрина утверждает, что акт A будет сознавать событие, которое длится от V до X (звук или другое данное). Промежуток VX является кажущимся проявлением акта A. Он заканчивается одновременно с A, но включает в себя короткий промежуток времени, которое является прошлым, когда A является настоящим. Более поздний акт восприятия B должен осознавать содержимое WY, а расположенный в точке C - XZ. Но, ведь акт восприятия не может быть мгновенным, как не может быть мгновенным и чувственное данное. Брод поднимает это противоречие и обращается с ним с характерной ему изобретательностью. Предположим, что кажущееся проявление акта восприятия длится шесть секунд. Если B произойдет через три секунды после A, то кажущиеся проявления A и B наложатся (VX наложится на WY). Но A и B не могут представлять собой акты восприятия (т.к. они были бы мгновенными), а AB может. Это был бы акт восприятия длительностью в три секунды. Что будет его кажущимся проявлением? Какое событие может представить этот акт в целом? Хотелось бы сказать “событие VY”. Ответом же является “событие WX”. Промежуток VW не может полностью принадлежать акту AB, потому что во все моменты после A, оно исчезает в прошлом и остается доступным только для памяти. А промежуток XY не может полностью принадлежать AB, потому что во все моменты после B он все еще в будущем и поэтому вообще недоступен для наблюдения. Теперь предположим, что существует акт восприятия длящийся шесть секунд, от A до C. Что будет являться кажущимся проявлением этого акта? Каким содержимом оно может быть наполнено? Ответом будет nil. В момент A ничего после X не может быть ощутимо, потому что оно еще не случилось, а в момент C ничего до X не может быть напрямую ощутимо, потому что оно уже исчезло в прошлом. Таким образом мы приходим к выводу (все еще предполагая кажущееся проявление длительностью в шесть секунд), что кажущееся проявление акта восприятия имеет длительность обратно пропорциональную длительности акта восприятия. Если длительность акта восприятия близка к нулю, длительность его кажущегося проявления принимается близкой к шести секундам. Если длительность акта приближается к шести секундам, его кажущееся проявление приближается к нулю. Все акты длиной шесть секунд или больше не имеет кажущегося проявления. Далее, воспользовавшись методом обобщающей абстракции, мы можем определить “кажущееся проявление” как набор всех кажущихся проявлений действительных актов восприятия. Оно будет стремиться к шести секундам. Это утверждение мне кажется самой эффективной частью анализа. Если доктрина Вундта имеет в виду не это, я не вижу, что она имеет в виду; хотя, без сомнения, Вундт и его последователи не имели представления о затронутом предмете.

Брод, кажется, принимает эту, описанную выше, доктрину, дающую тщательное описание нашего непрерывного восприятия времени. На меня же это описание произвело противоположный эффект. Оно заставила меня сделать вывод, что доктрина кажущегося проявления непригодна для использования и не проливает ни капли света на наше представление о временных событиях.

II

Брод выводит из своего собственного анализа некоторые выводы, которые удивили бы предшествующих ему приверженцев этой доктрины. Для начала он отвергает “седловидное” описание Джеймса. “Настоящее - это седло, на котором мы сидим сверху и с которого мы смотрим в двух направлениях во время” (цитируемая работа, стр. 609). Это означает, что в момент A мы представляем короткий период из прошлого и короткий период из будущего. Брод считает, что мы не можем непосредственно воспринимать будущие события; в этом он согласен с Е.Р. Клэем, который придумал термин “кажущееся проявление”. Клэй утверждает, что “Настоящее, к которому относится “данное” на самом деле является частью прошлого” (“Выбор”, стр. 167, цитата у Джеймса, стр. 609). Брод также привлекает внимание к следующему следствию своего подхода, хотя он и не выделяет особо его парадоксальный характер. Каждый акт понимания должен иметь некоторую конечную длительность. Но ни один акт понимания не может представлять событие, происходящее одновременно с ним. Например, на диаграмме акт, длящийся от A до B представляет собой в целом содержимое WX, которое закончилось в момент, когда AB началось. Вот как Брод анализирует это: “Данное (то содержимое, которое понимают) является полностью прошлым к моменту, когда его начинают понимать” (Исследования Мак-Таггарта, II, i, стр. 285) Я полагаю, что “между” является неудовлетворительным словом для описания отношений перекрывающихся кажущихся проявлений - например, “WY находится между VX и XZ” - но то, что хочет сказать Брод видно достаточно ясно. Мне кажется сложно поверить, что это является описанием нашего чувствования; но я нахожу его полностью подходящим для тех, кто принял эту доктрину кажущегося проявления.

Вообще-то я нахожу характер перекрытия сбивающим с толку. Рассмотрим простой случай. Предположим, что существует короткий звук, отмеченный на диаграмме как S, и я услышу его в момент A как часть кажущегося проявления VX. Спустя три секунды я снова услышу его как часть WY. Любой короткий звук, который я слышу, я услышу не один раз, а повторяющимся. Но ничего в моем последовательном чувствовании не подтверждает это повторение. Если бы описанная ситуация могла произойти, то слушание музыки или непрерывных предложений превратилось бы в сложнейшее занятие.

Однако, можно принять весь этот разговор о неограниченных множествах и рядах за интеллектуальное конструирование, предназначенное для представления, хотя и неизбежно противоречивого, непрерывного характера нашего восприятия. Из утверждения, что акт восприятия состоит из серии мгновенных актов восприятия, следует, что воспринимаемое нами содержимое скомпоновано из ряда перекрывающихся кажущихся проявлений. Но актов восприятия не существует. Наши акты восприятия непрерывны в своих границах и описанный математический анализ непрерывности, как ряда безразмерных точек не соответствует ничему, кроме непрерывности в психологических данных. Доктрину кажущегося проявления можно теперь переформулировать с помощью диаграммы так. Рассмотрим прожектор установленный на верхней линии и светящий сверху вниз на нижнюю линию в течении постоянных интервалов, равных VX. Если вы сможете погасить прожектор в момент A (но вы не можете), он будет светить в течении VX. Т.к. он перемещается по верхней линии, X начинает освещаться в момент A и прекращает освещаться в момент B. Итак, мое возражение заключающееся в том, что я не вижу повторений и моем восприятии, можно встретить следующим. Когда прожектор двигается по ландшафту он не освещает один объект периодически (повторно); он освещает его непрерывно.

Что не так с этим сравнением? Ответ состоит в том, что оно делает источник света точечным. Как мы уже видели это представляло бы мгновенный акт восприятия; но этого произойти не может. Утверждение, что движение точечного источника из A в B, являющееся, опять же, всего лишь математической выдумкой, представляющей непрерывность акта восприятия AB, не пройдет, т.к. это предполагало бы, что содержимым (т.е. освещенной областью) акта AB является VY, а на самом деле (как мы видели выше) воспринимаемым содержимым с точки зрения Брода является WX.

В описании этой доктрины в предыдущих секциях я следовал “Научной Мысли”. В использовании следствий я следовал “Исследованию” Мак-Таггарта, в которых они изложены более подробно и ясно. Описание, найденное в последней работе разработано намного более полно, но я не нашел там дополнений хоть как-нибудь проясняющих данную теорию. “Научная Мысль” делает больший акцент на том, как эта теория зависит от мгновенных актов восприятия, с чем я полностью согласен. “Исследование” кажется может заменить различие между актом восприятия и воспринимаемым содержимым на различие между “происходящим” и “воспринимаемым”, которое скрывает данную проблему. Оно также добавляет характеристику содержимого, которую Брод называет “представимость”, и которая заполняет кажущееся проявление; она находится в экстремальном значении в той части кажущегося проявления, которая наиболее близка по времени к акту восприятия, и убывает до нуля по направлению к прошлому. (В моем сравнении с прожектором, это выглядит так: кажущееся проявление VX имеет наибольшую освещенность в точке X и уровень освещенности убывает по направлению влево до тех пор пока в точке V не сольется с полной темнотой. “Представимость” кажется является названием Брода того, что Юм называл “силой и живостью”. Но если мы заговорим на этом языке, мы увидим, что “представимость” является очень странной характеристикой. Она (по-видимому) возложена на кажущееся проявление актом восприятия (который происходит только после того как содержимое прекратило существовать). Тем не менее в этой характеристике существуют противоречия. Если источник света остается точечным, рисунок спада от максимума (в X) до минимума (в V) имеет смысл. Но для любого конкретного акта восприятия затруднения встают снова. Рассмотрим акт AB, для которого кажущимся проявлением является WX. С какой интенсивностью (уровнем “представимости”) WX освещено (является)? По-видимому X освещено ярче, чем W. Но в момент A,W было освещено в полсилы, а в момент B, с нулевой силой. В момент A, X освещено в полную силу, в момент В в полсилы. Когда кажущееся проявление WX воспринимается как целое актом AB, каким уровнем “представимости” оно наделено? (Существует также другой способ доказательства того, что сравнение с прожектором не работает.) Итак, я считаю последнее изложение из “Исследования” бесполезным для понимания или принятия нашей доктрины. Мне кажется, что, когда Брод писал “Научную Мысль”, он был удовлетворен тем, что теория кажущегося проявления, в том виде, в котором она была разработана им, предоставляет адекватный анализ временного характера непрерывного восприятия. Но в “Исследовании”, хотя он все еще и полагает, что в этой доктрине что-то содержится, он выглядит менее уверенным в ее адекватности, и, соответственно, предлагает такой полный анализ.

III

Теперь я вернусь к психологическому свидетельству, посредством которого была сформулирована доктрина, для того чтобы рассмотреть некоторое количество противоречий, которые не были затронуты Бродом. Целью было обнаружить единицу временного восприятия. В результате экспериментов была обнаружена максимальная длительность набора звуков, который можно узнать без ошибки. Но нам не следует полагать, что мы всегда получаем данные восприятия с максимальной длительностью. Джеймс иногда вспоминает это - например, когда он ссылается в отрывке, процитированном выше, на восприятия, которые варьируются от нескольких секунд до не больше, чем до минуты. Но в других случаев он берет максимум за норму. “Кажущееся проявление имеет неясно исчезающие спереди и сзади границы, но его центр состоит, вероятно, из дюжины или около того секунд, которые только что пролетели”. (Начала психологии, I, стр. 613). Почему бы не взять за единицу измерения те минимумы, которые имел в виду Юм? (Минимумы сильно различаются в зависимости от вида используемого аппарата, но были зафиксированы такие маленькие результаты как 0.002 секунды для слуха и 0.04 секунды для зрения.)

Во-вторых, максимальные значения будут различаться в зависимости от человека, его тренированности и его усталости. Какие общие выводы о нормальном восприятии и его единицах измерения можно основывать на том факте, что Джонс, отдохнувший и хорошо натренированный, может узнать группу звуков длиной шесть (или тридцать шесть) секунд?

В-третьих, эксперименты опираются только на один вид чувства - слух. Ясно, что аналогичные эксперименты могут быть проведены для зрения и тактильного чувства (с помощью вспышек света или легкого постукивания по коже). Но мы видели, что минимальное значение для звука составляет одну двенадцатую часть минимального значения для зрения. Кажется вполне вероятным, что максимумы для разных видов чувств будут различаться также сильно.

В-четвертых, можно использовать два чувства сразу (на балете). Но тогда я буду воспринимать одновременно кажущиеся проявления различной длины. И что тогда считать за их единицу? Брод столкнулся бы здесь с особенно большим противоречием, т.к. он утверждает: “Индивидуальные чувственные области различных видов чувств (для одного субъекта) формируют часть одного общего чувственного поля постольку, поскольку затронуты временные характеристики. Эта часть имеет конечную длительность” (Научная Мысль, стр. 360). Но длительность чего, если оба чувства, которые вносят вклад в ее содержание имеют различное кажущееся проявление?

Наконец, обсуждаемое психологическое свидетельство было основано на слухе и использовало только ритм. Т.е. высота тона не менялась. Был сделан вывод, что группа звуков слышалась как целое, потому что она распознавалась без ошибки и без каких-либо аналитических или символических целей., таких как счет. Но предположим, что к ритму добавлена высота ноты; тогда у нас будет музыка, а не африканские барабаны. И какова же самая долгая музыка, которую можно узнать без ошибок? Я был бы удивлен, если бы ответ был меньше минуты (кроме людей вообще без музыкального слуха). И я бы не удивился, если бы тренированный музыкант мог узнать фигуру длинной до пяти или даже десяти минут. Моцарт говорил, что он может представить в голове музыкальное произведение целиком. “Я не слышу в своем воображении последовательность частей; я слышу их так, как будто они играют все вместе” (Холмс, Жизнь Моцарта, стр. 317). Если это правда, то он мог узнать без ошибки вещь длиной в полчаса.

Эти противоречия поднимаются прямо из экспериментального свидетельства и не требуют никакого особого анализа. Все они склонны показать, что данное свидетельство не следует рассматривать как ведущее к какому-либо общему выводу о единицах нормального восприятия времени.

Если принять анализ Брода, то встает следующий вопрос. Нужно вспомнить, что Брод определил кажущееся проявление в терминах мгновенного акта восприятия и затем избавился от мгновенных актов с помощью метода обобщенной абстракции. Но это затрагивает допущение, что любое действительное кажущееся проявление - будучи данным акта, который длится конечное время, будет короче, чем “определенное” кажущееся проявление. Например, если кажущееся проявление для мгновенного акта состоит - как определено - из шести секунд, кажущееся проявление акта восприятия, продолжающегося три секунды, будет составлять три секунды, а у акта восприятия продолжительностью шесть секунд не будет существовать. Мой вопрос состоит в следующем. Ясно, что эмпирическое свидетельство не было основано на мгновенных актах восприятия (т.к. их не существует). Также ясно, что не было ни одной попытки измерить длительность актов восприятия, также как были измерены длительности воспринимаемых групп звуков. Однако без таких дополнительных измерений не могут быть достигнуты никакие определенные результаты. Но как можно измерить длительность акта внимания? Предположим, что я слушаю барабанный бой и затем еще один барабанный бой и идентифицирую без ошибки, что он содержит столько же ударов как и первый. Вопрос состоит в следующем. Сколько должен длиться акт восприятия, представляющий любую группу звуков? Конечно, самым естественным ответом является то, что акт длится столько же, сколько и группа. Но, если группа является максимальной, мы пришли к противоречию, т.к. кажущееся проявление акта максимальной длины пусто.

IV

Интересно и, как мне кажется, существенно то, что психологи всегда, начиная с первой работы Вундта и его последователей, склонялись к тому, чтобы пренебречь кажущимся проявлением. Эксперименты Вудроу опровергли теорию точек безразличия и были единственными в этой области, о которых мне известно, с 1890. Произошло ли это благодаря факту, что понятие не было разъяснено до такой степени, чтобы послужить основой для будущих экспериментов? Или это произошло благодаря тому, что это понятие не может быть так разъяснено?

Единственным из психологов, обративших серьезное внимание на предмет, является Е.Г. Боринг. (Физические Измерения Сознания (1933), стр. 127 ff. Временное восприятие и Операционизм, Американский Журнал Психологии, 48 (1936), стр. 591). Ощущение и Восприятие в истории Экспериментальной психологии, стр. 575 ff. Я обязан этими ссылками г. Б.А. Фаррелу.) Я был заинтересован насколько Боринг согласен с выводами, к которым я уже пришел. В первой из этих работ Боринг принял доктрину кажущегося проявления и попытался выяснить ее смысл. И он породил два утверждения. В первом он сомневался не следует ли описывать кажущееся проявление как сразу и непрерывно дающееся, т.к. оно затрагивает интеграцию или принципы организации (ритм в экспериментах Вундта и Дайтца), которые могут “выбрать сущности из непрерывного потока времени”. Во-вторых, он заметил противоречие “акта понимания”. “Если длительность наблюдается сразу, когда вы ее наблюдаете? … Это дурацкий вопрос. Наблюдение это процесс. Оно не мгновенно, и поэтому не может быть ограничено одним моментом. … В рассматриваемом случае наблюдение, в известном смысле, начинается с длительности в вопросе и заканчивается немного позже, когда интеграция выполняется экспериментально. … По правде сказать, наблюдение является заключительной фазой интеграции и поэтому идет после нее. Но в любом случае это процесс” (цитируемая работа, стр. 137). В статье в “Американском Журнале Психологии”, Боринг разрабатывает свою атаку на “непосредственность”, и связывает кажущееся проявление с этой атакой. Наконец, в своей последней книге (которая включает полный отчет о работе над кажущимся проявлением и библиографию) он полностью отказывается от доктрины кажущегося проявления. Он указывает, что доктрина была результатом аналитического метода широко распространенного во времена Вундта. “Люди в лаборатории Вундта надеялись найти психологическую единицу измерения времени. … Манстерберг был близок к правде в 1889. Он утверждал, что бесполезно искать постоянную единицу измерения умственной длительности” (цитируемая работа, стр. 580). Боринг полагает, что весь этот подход был ошибочен. “В современной позитивистской психологии данная проблема исчезла” (цитируемая работа, стр. 577).

V

К какому выводу мы должны придти? Наше восприятие временного процесса непрерывно (за исключением периодов безсознательности). Любые подразбиения внутри этого можно делать только в терминах содержимого. Такое подразбиение всегда имеет произвольные рамки а иногда невозможно (Произвольные рамки оно имеет в случае глиссандо на пианино - двухсекундный звук глиссандо или тридцать семь отдельных звуков; невозможно оно в случае глиссандо на виолончели - один звук или много, а если много, то сколько?) А что же с экспериментальным свидетельством, на котором первоначально основывалось понятие кажущегося проявления. Нам нет нужды отрицать, что группы звуков могут быть узнаны и определены без ошибок. Но это выглядит просто как кусок экспериментальной информации, которая совсем не проливает света на нормальные и неизменные характеристики времени. Таким же образом эксперименты над минимумами дали нам экспериментальные данные об определенном восприятии времени. Но нам не следует доходить до вывода, что они предлагают какую-то поддержку нашему нормальному восприятию - например, что мое восприятие звука состоит из ряда звуков длительностью 0.002 секунды каждый.

Теория кажущегося проявления основывалась на утверждении, что невозможно воспринимать событие без длительности. Рейд настаивал на этом за долго до Вундта. Любая попытка определить длительность целых событий, из которых состоит временной процесс нормального восприятия, обречена на неудачу.

Распознавание групп звуков является особым случаем “гештальт”-понимания. Экспериментаторы установили, что группу из шестнадцати звуков проще распознать, если она разбита на четыре группы по четыре звука или на восемь пар звуков, чем если ее проигрывать равномерно или разбитой на подгруппы случайным образом. “Гештальт” психологи не делают акцент на “гештальт”-характере восприятия времени как на чем-то дискретном. Однако, пример такого определения дается М.А. Тинкером (Психология, под редакцией Боринга, Лангфелда и Вельда, 1935, стр. 247). “Осознанное проявление имеет длительность меньшую, чем занимает целое - музыкальная фраза или шутка; эта длительность является длительностью любого ряда событий, зависящих от его временной законченности для его правильного психологического функционирования.” Это выходит за пределы того, что подразумевал Тинкер. Фуга Баха зависит от своей законченности для правильного психологического функционирования, а может длиться пятнадцать минут. То же выходит со старомодным “коротким рассказом” О'Генри, со смыслом зависящим от конца. И существуют длинные шутки - например в “Ферме животных” Джорджа Оруэлла. Даже Кафка работает с единицами восприятия времени в xv главе “Начал гештальт психологии”. Он утверждает, что “проявление или единица восприятия времени определяется однородностью симуляции”. Это, как я понимаю, является психологическим аналогом моей точки зрения о том, что только качественные различия содержимого определяют разделение нашего непрерывного восприятия. Но Кафка также дает нам примеры, показывающие как прошлое определяет настоящее, например, как воспринимаемый характер звука зависит от его положения в музыкальной фразе. Здесь уже нельзя брать одну изолированную ноту за единицу измерения.

VI

Подведем итог. Я привел доводы в пользу того, что вся концепция дискретности временного восприятия ошибочна; что эта концепция явилась стимулом для проведения экспериментов, на которых была основана теория кажущегося проявления; что работа по теории кажущегося проявления (хотя и предоставляет интересные экспериментальный данные об определенном гештальт восприятии времени) не объясняет ни один вывод о восприятии времени в общем; что доктрина кажущегося проявления и в том виде, как она описана и используется психологами, и в том виде, как она рационализирована и разъяснена Бродом является непригодной для использования гипотезой. Эти выводы, конечно, в целом негативны. Но у меня есть еще один не доказанный негативный вывод. Эта статья называется “Наше прямое восприятие времени”. В свете проведенного мной анализа теории кажущегося проявления я стал (как и Боринг, но совершенно по другим причинам) все больше сомневаться в смысле слова “прямое”. Мы можем сказать, что мы непосредственно (прямо) воспринимаем совиные крики и шелест дождя. Но гештальт-случаи, где целое зависит от формы или структуры, которая может быть повторена в разных ключах и все же быть узнаваемым без понятия об изменении ключа. Или эту структуру можно повторить с помощью другого средства, звонками вместо барабанного боя, и она снова будет узнана. То же справедливо насчет музыкальных фраз и мелодий, а также шуток. Мы постоянно уходим все дальше и дальше от понятия “непосредственного” или “прямого” восприятия, которое предполагает отсутствие организации, структуры и четких взаимосвязей. Непосредственное восприятие, чистое чувствование, которое здесь, как и везде, кажется не повсеместным данным, не необходимым составляющим и не основным компонентом нашего восприятия, кажется приоткрывается с помощью тщательного анализа. Это больше похоже на граничный случай, к которому иногда приближается восприятие, но в который было бы опасно вносить эти классифицирующие время факторы, которые можно открыть в развитом восприятии. Но эти опытные выводы выходят за рамки содержимого понятий данной статьи, которая имела целью показать то, что кажущееся проявление действительно является “кажущимся” (“обманчивым”) в смысле не означенном его сторонниками.